Ко мне на терапию записалась новая клиентка — молодая симпатичная девушка. Мы разговаривали с ней о ее отношениях с мужчинами. Она жаловалась на то, что мужчины используют ее.
В процессе работы оказалось, что соблазнение — это практически единственная форма контакта с мужчинами. Причем, соблазняя мужчину, клиентка не хочет с ним секса, просто по-другому строить отношения не умеет. В этот момент она сильно разрыдалась и рассказала, как в детстве отец подвергал ее сексуальному насилию и заставлял делать гадкие вещи.
Я очень разозлился, а точнее был в ярости на ее отца. Клиентка же испытывала тотальный стыд. Стыд — неизменный спутник таких историй. Рассказывать о таком, тем более мужчине — крайне непросто, это требует большого мужества. Очень страшно встретиться с осуждением. Поэтому работа с такой темой энергоемкая и требует от терапевта особой аккуратности, внимания, принятия и способности контенировать сильные чувства.
Продолжая работать с клиенткой, оказалось, что кроме стыда осуждения было еще кое-что. В истории клиентки ее отец все подстроил таким образом, чтоб за выполнение сексуальных действий дочь получала награду. Вкусную еду, карманные деньги, разрешение "делать, что хочешь". И отцовскую любовь. Не сексуальную, а отцовскую. Я прекрасно понимаю, насколько это все ужасно звучит.
Так вот самый большой стыд клиентки был в том, что иногда она сама инициировала контакт, "соблазняла" отца, чтоб поддерживать с ним хорошие отношения и получать все то, что он обещал.
В этом месте у клиентки было много сомнений. Было ли это сексуальное насилие? Ведь отец ее ни к чему силой не принуждал. Кто в этом виноват? Отец или они вместе? А может она во всем виновата, ведь сама инициировала контакт? Правда ли это так ужасно или можно не придавать этому значение и все забыть?
Работая с темой детского сексуального насилия важно держать в фокусе такие идеи:
1. Любой акт с участием взрослого и ребенка, где происходят действия для получения сексуального удовольствия или возбуждения, является сексуальным насилием. Сюда относятся все действия — и половой акт, и прикосновения, и демонстрация, и даже словесное описание.
2. За детское сексуальное насилие всегда и полностью отвечает взрослый. Всегда и без исключений. Полностью и без вариантов.
3. К сожалению, детское сексуальное насилие не проходит бесследно. Чем больше, дольше и сильнее оно происходило, тем больший вред будет нанесен психике. В относительно легких вариантах женщине будет сложно строить контакт с мужчинами, получать удовольствие в сексе, доверять и строить близкие отношения. В более тяжелых случаях возможны панические атаки, депрессии, переедание, аффективное поведение, психосоматические болезни, сложности в понимании себя и своих границ.
Эти идеи далеко не всегда известны и очевидны жертвам насилия. И, к сожалению, взрослая женщина может годами жить с ощущением токсического стыда, болезненными обвинениями себя, заниженной самооценкой. И даже не подозревать о том, что в этом случае следует обратиться за помощью к психотерапевту. Это очень непросто.
В процессе терапевтической работы с моей клиенткой я помог ей вернуть ответственность за происходящее взрослому, то есть ее отцу.
Это сильно изменило ход дальнейшей терапии и позволило встретиться с океаном все это время блокировавшейся агрессии на обидчика. Целительной агрессии, призванной защитить свои границы и не допустить их нарушения впредь.
В процессе терапии было важно дать клиентке возможность осознать и отреагировать свои заблокированные чувства. Это принесло облегчение и дало почву для дальнейшего принятия себя, своей ситуации в прошлом и ее переосмысления.
Потом, после проработки детской ситуации, мы вернулись к ее основному запросу — научиться строить отношения с мужчинами. Многое стало понятным — почему сложно держать границы, почему она позволяла себя использовать, для чего она соблазняла.
Потому что подсознательно она видела в мужчинах отца и вела себя с ними также.
Постепенно клиентка научилась строить контакт по-другому. Нашла тысячу и один способ общения, стала уверенней в себе, стала расслабляться в сексе и достигать оргазма. Мужчины для нее превратились из опасных озабоченных монстров в привлекательных партнеров, друзей, коллег. И в безопасных любовников.
На такое преображение понадобилось около года психотерапии. Работа с насилием всегда требует много времени, но в конечном итоге это позволяет качественно изменить жизнь.
В заключение хочу сказать, что исходя из моего терапевтического опыта, каждая третья женщина в той или иной форме встречалась с детским сексуальным насилием. По данным из википедии, в мире с этим встречается каждая пятая. Это очень печальная статистика, и очевидно, что это проблема всего нашего общества.
Об этом всегда трудно говорить, но не нужно об этом молчать. И если есть подозрение, что этот опыт негативно влияет на теперешнюю жизнь, — стоит обратиться за помощью.
Алексей Виноградов
Источник: