Тема, о которой я предлагаю поговорить в этой статье, ввергает в ужас молодых матерей, особенно склонных к тревожности. Мысль, что можно как-то навредить беззащитному малышу, кажется чудовищной, как и сама возможность возникновения подобных мыслей.
Это формирует замкнутый круг: женщина любит своего ребенка, ожидает от себя отсутствие негативных мыслей и эмоций в его отношении, и при их возникновении пытается отогнать их от себя, выдавливая из себя проявления "идеальной" любви к младенцу и умиротворение.
Но человеческая психика устроена таким образом, что эмоции в любом случае находят выход, особенно если они связаны с неудовлетворенными потребностями. У молодых мам таких потребностей достаточно: как минимум нерегулярное питание, дефицит сна и общения. В первый год жизни ребенка материнский дефицит базовых потребностей достаточно велик, чтобы психика начинала сигнализировать об этом всеми возможными способами. И один из них — возникновение эмоциональной отчужденности по отношению к ребенку. В этой отстраненности нет ничего плохого: это не более, чем результат усталости. Но если усталость помножена на тревожность и информированность об историях глубоко нездоровых матерей, оставляющих детей в мусорных контейнерах, запертых квартирах или выбрасывающих их с балкона, результатом может стать возникновение мучительных для женщины мыслей.
"Я не чувствую сейчас любви. Может быть я его не люблю? Но это же ненормально!! А вдруг я ненормальная, и выброшусь с ребенком с балкона?"
"Я так хочу спать, а он кричит и кричит. Я не знаю, как это терпеть. Мне хочется накричать на него, или ударить, или рыдать от бессилия. Да как я могу так думать о нем? Я плохая мать, я ,наверное, сумасшедшая. А вдруг я сойду с ума, возьму нож и зарежу его?"
Эти мысли настолько пугают матерей, что они начинают их бояться и гнать от себя изо всех сил. В этот самый момент мысли превращаются в навязчивые, и лишь потому, что предпринимается попытка от них избавиться.
Механизм прост: сначала подумайте о розовом фламинго. Подумали? А теперь не думайте о розовом фламинго изо всех сил. Ну как, получается?
Чем больше молодая мама гонит от себя страшные мысли, тем больше они захватывают ее, вызывая чувство вины, тревогу и страх, бессонницу и нежелательные вегетативные проявления. И — ограничительное поведение. Женщина боится подходить с ребенком к балкону, испытывает тревогу при виде открытого окна, прячет ножи или беспокоится при их использовании, боится оставаться с ребенком одна и т.д. Чем больше она себя ограничивает, тем больше подпитывает страх и навязчивость.
Парадокс состоит в том, что женщины, которые страдают от подобных мыслей, — это тревожные и ответственные матери, которые настолько боятся причинить ребенку вред даже обычным и адекватным раздражением, которые так хотят быть безупречными мамами, что крайне далеки от послеродового психоза. И их мысли об убийстве или причинении вреда своему ребенку — это просто тревожные мысли, которые никогда не могли бы быть реализованы. Но они так напуганы ими, и чувствуют такую вину, что довольно долго могут мучиться и терпеть замкнутый круг навязчивости, прежде чем решатся прийти на прием к психологу и признаться кому-то в том, как им живется в их личном маленьком аду, в то время как с этими проблемами удается справиться за одну-две обыкновенные сессии.
Екатерина Вессна
Источник: