Первые 4 недели были «установочными». Мы прорабатывали 4 функции души (по К.Г. Юнгу). Работа была внутренняя. Теперь настало время для работы внешней.
Первый этап – Вычитание (Соответствие – Сатурн).
«Когда вы, Ирина Николаевна, сказали, что на этой неделе нам предстоит работа с «вычитанием», «уничтожением», я поначалу испугалась. Мне показалось, что я вынуждена принести жертву, плату за … сама не знаю за что.
«С чем ты НЕ хочешь расставаться», – спросили вы на сессии. И сердце мое ухнуло в пол. «Неужели мне сейчас придется отдать самое дорогое в моей жизни?», — подумала я. Кто бы мог подумать, что «в уплату» за свое счастливое будущее я могу отдать мои страхи?
Я и в самом деле уже не помнила о них. Сжилась и свыклась. Да, я боюсь темноты. И еще я не люблю перья (их боюсь, но в руки не возьму. Особенно, если перо черное). Я помню, как мы в деревне детьми играли в индейцев.
Помню, как меня пугали короны из перьев, которые сооружали мальчишки. Я верещала как сирена и убегала прочь. Мальчишки полагали, что так и надо: «Вот для чего краснокожие носили эти головные уборы – для устрашения врагов».
Но вот как мальчишки могли прикасаться к перьям, вообще загадка для меня. Просто фу. Аж передергивает.
И еще помню туалет на улице ночью и то, как я терпела до утра, чтобы пописать. Буквально изо всех сил. В моей комнате всегда горел ночник. Я боялась темноты, а выйти на улицу до рассвета вообще было немыслимо, несмотря на наличие уличного фонаря. Он же там один, и это жутко страшно.
Мешают ли мне эти детские страхи во взрослом возрасте? Даже не знаю. Теперь я живу в городе, где фонари стоят целой вереницей. Ночник мой всегда под рукой, а перьев у меня нет даже в подушках. Они все сейчас сделаны из других материалов.
Вы говорили, что может нарушиться гормональный баланс от сна при свете. Что-то про мелатонин, который плохо вырабатывается, про тревожность и хроническую усталость от этого. Хроническую усталость я чувствую постоянно. И тоже к ней привыкла. Я уже не чувствую, что может быть иначе, как в детстве…быть полной сил. Я думаю, что возраст все-таки берет свое.
Итак, вы были правы, Ирина Николаевна. Я не хотела расставаться, не хотела отдавать что-то из своей жизни. Я ко всему уже привыкла. Но вот ради улучшения самочувствия и получения качественного сна я готова расстаться со страхом темноты.
Помните, как на сеансе вы снова «отвели» меня к игре в индейцев? И то, что я пережила… тот страх и жуткий ужас. Эти переживания буквально открыли шлюзы, запиравшие мои воспоминания. Я почувствовала себя героем киноленты «вспомнить все». Я словно на экране смотрела фильм. Фильм про себя.
Я видела себя малышкой: такой доверчивой, такой неуклюжей. Вот я шагаю через порог комнаты. Этот порог высокий-превысокий для меня такой маленькой. Кажется, что этот порог увеличен специально. За ним – странно пахнущая лестница, которая идет вниз. Она меня манит, хотя там темно. Но я (хотя еще маленькая), вроде, не боюсь темноты. Наоборот, я туда лезу. Я наклоняясь над лестницей в черном провале… меня туда тянет, я в предвкушении…
И вдруг мое тело взлетает над этим черным провалом, я снова вижу себя словно со стороны. Меня держит за шкирку мой дед – страшный бородатый огромный мужчина, который что-то кричит. Сначала матерное слово, потом что-то про «ребенок у вас чуть не убился», потом слово «котельная» и я понимаю, что чуть не упала в подвал, где у дедушки хранился уголь… и вот почему там пахло так странно – углем и печкой.
Я реву, как ненормальная, мне страшно. Дед сажает меня к себе на колени и пугает еще больше. Он говорит мне про Ворона, который уносит в страшный и темный подвал маленьких девочек. Говорит, что этот Ворон летает по ночам, как только сядет солнышко. И если дети остаются на улице, то их склюет страшная черная птица, и их белые косточки станут лежать до рассвета. А на рассвете они пропадут. Вон там на улице стоит высокий столб. На него и прилетает Страшный Одноглазый Ворон, который огромным желтым глазом смотрит, на тех, кто гуляет в темноте, кто лазает в подвал…кого унести к себе на гнездо, а родителям принести только белые косточки.
И еще. Если кто-то из детей не слушается, ворон роняет на крыльцо того дома свое Черное Перо, и начинает следить за этим домом. Как только неслушница выйдет на улицу ночью, так сразу заберет ее.
Нельзя соваться в темный подвал. Даже носа туда совать нельзя потому, что у Ворона клюв очень длинный. Нельзя соваться после заката на улицу, потому что Ворон залетает на столб и ярким желтым глазом следит за неслушницей. Чуть что – унесет на гнездо, а в финале – белые косточки.
Похоже, что я обмочилась от страха тогда. Дед, напугал меня до посинения. Потом спросил: «Пойдем в подвал, я покажу тебе того Ворона, он всегда бывает в темноте». Как я ревела. Я не хотела к Ворону и в темноту. Испуг словно застрял в моем теле. И чем больше я ревела, тем более страшные картины приходили на ум.
Хорошо, что вы были рядом и, «устранили аффект». Я, честно, не думала, что это займет минут 10-15 по моим ощущениям. Страх прямо на сеансе куда-то подевался. И … этой же ночью я в первый раз в своей жизни спала в темноте.
Хотя, я схитрила на первый раз. Я надела самолетные очки, они не пропускают свет. Но я их не могла носить раньше. Никогда не надевала. Вторую ночь я уже спала без ночника. Я не знаю, как это повлияло на мелатонин, но выспалась я очень хорошо.
Я стала выполнять ту домашку, о которой мы договорились. До Пасхи я повыкидывала вещи, но сейчас нашла еще, что можно выбросить. Я расставалась с тем, что меня перестало радовать, и тем, что я хранила из вежливости к подарившему.
Их было легко отличить. На них было много пыли. Такие вещи еще лежали на антресолях и частично на лоджии. Это было то, что я не смогла выбросить на Пасху. Я отнесла эти вещи к подъезду. Их тут же разобрали соседки-старушки. Среди вещей были вполне красивые предметы, а среди кухонной утвари – полезные в хозяйстве вещи.
Соседки меня даже уговаривали, мол, смотри, потом пожалеешь, отнеси назад. Но мне было так легко, что я ушла и ни разу не оглянулась.
Кстати, ко мне на лоджию залетела…. Ласточка. Вы не поверите! Такая красивая, с белой грудкой. Летает и летает… Я подняла голову, а наверху она, оказывается, построила гнездо!!! Представьте себе мой шок!
По большому счету, я люблю природу, и, конечно, ласточек. Но, думаю, что если бы мой страх темноты и птичьих перьев остался, то я бы с ней не ужилась в одном пространстве. Или я сама лишилась бы лоджии, или пришлось бы разорять ее гнездо.
Еще я написала письма тому, с кем хотела проститься. Еще я выяснила отношения с одной подругой, с которой я хотела расстаться окончательно, но… получилось так, что мы вдруг помирились. Еще я сбросила 2 килограмма за эту неделю. Еще я съездила в деревню и попыталась найти тот страшный фонарь, но его уже снесли, как и наш прежний дом со страшным подвалом.
Зато на месте фонаря я увидела скворечник и черного скворца. И подумала, что сказка деда частично стала явью. Теперь-то я понимаю, как перепугался он сам, что я поломаю свои маленькие руки-ноги, и почему его заклинило на этих «белых косточках»…
Я понимаю, что дед весь свой страх вложил тогда в меня. Пугал сознательно. Прямо крепко так пугал… чтоб сохранить меня. Он очень сильно меня любил. Он рассказывал мне и другие сказки. Такие необычные, немного страшные. И каждый раз держал меня на коленях и говорил, что раз я такая послушная, то со мной ничего плохого никогда не случится.
Вот что я хочу еще отдать – свое послушание. Я твердо осознаю, что когда я была маленькой, это послушание помогало мне остаться живой и здоровой. Но сейчас, когда я стала взрослой – оно делает меня марионеткой для других людей.
Я принесла на могилу своего дедушки две алых розы и перышко, которое обронила моя ласточка».
___________
P.S. Вашу поддержку героине вы можете написать в комментариях, обращаясь к ней по имени Аврора.
Ваша Ирина Панина
Вместе мы отыщем путь к вашим скрытым возможностям!
Панина Ирина Николаевна
Источник: