Я желаю поведать в серии статей про парадоксы созависимости, которые я выделил. Но до этого принципиально разобраться в парадоксе.
Напомню либо сообщу о том, что такое созависимость. В узеньком смысле – это партнеры зависимых (от алкоголя, наркотиков, игр и другого), которые остаются с ними и пробуют их «вылечить». В широком смысле – это в принципе все дела, центрированные на другом, и в каких игнорируются собственные потребности.
В здоровых отношениях есть я, иной и наши дела – все могут быть счастливы как по отдельности, так и вкупе. В созависимости вкупе – плохо, а по отдельности – плохо. Т.е. в принципе нет варианта, где быть может отлично, к огорчению (не считая повторяющегося слияния опосля ссор, но позже все идет по кругу).
ТРЕУГОЛЬНИК КАРПМАНА
Созависимость постоянно развивается по треугольнику Карпмана, постоянно есть 3 роли. Люди в этих ролях злосчастны, но наша психика так устроена, что если уж здоровые дела недосягаемы, то она начинает отыскивать вторичные (неявные, сокрытые) призы (выгоды) в каждой из ролей. Итак, роли и выгоды:
ТИРАН – тот, кто оскорбляет, тот, кто доминирует, тот, который причиняет вред. «Призом» является чувство власти над чужими жизнями, самоутверждение на фоне Жертвы и остальных «малосведущих о жизни болванов». В конце концов может растерять важных людей рядом – никому неприятно быть повсевременно неправым.
ЖЕРТВА – тот, кто мучается, тот, кого оскорбляют, тот, кто терпит на для себя унижения и абьюз (насилие). «Выгодой» жертвы является снятие с себя ответственности за свою жизнь, также, обычно, получение сострадания и сожаления окружающих, которое Жертвой воспринимаются как проявления любови к ней. В конце концов Жертва будет плотно находить способности не брать на себя ответственность за свою жизнь, и круг страданий размыкаться не будет.
СПАСАТЕЛЬ – тот, кто вмешивается, тот, кто потворствует Жертве и защищает ее от Деспота, берет на себя ответственность за жизнь Жертвы и борется с Деспотом. Вторичной «выгодой» является чувство своей значимости (в жизни Жертвы) и, подобно Деспоту, власти над чужими отношениями. В конце концов или личная жизнь Спасателя будет мучиться от неизменного упора на жизни остальных, или он «выручит» да его стремительно позабудут, его значимости не будет в равных отношениях.
ВСЕ РОЛИ СМЕНЯЮТСЯ попеременно. Просто у всякого могут быть свои «возлюбленные» роли. Так, более всераспространена таковая схема: муж-алкоголик-Деспот, жена-Жертва, подруга/мама/френдзонер-Спасатель. Но этот же супруг становится Жертвой рядом со своими друзьями, Спасателем, когда супруге плохо; подруга – Жертвой, когда не работают ее советы, и Деспотом, если Жертва ее советы просто не делает; супруга становится Деспотом, когда ругает супруга за алкоголь, и Спасателем, когда убирает за ним последствия его кутежа. И так дальше.
ТРЕТИЙ в данной психической игре (схватке) быть может НЕЯВНЫМ. Если 3-ий не «подворачивается» в настоящей жизни, то в борьбу вступают внутренние образы людей: «Вот мать была права», «А мне про тебя гласили» и так дальше.
Созависимость, на мой взор, – большая неувязка нашего общества. Я не понимаю буквально про остальные культуры, но у нас она выслеживается знатно.
Я вижу несколько ОСНОВНЫХ ИСТОЧНИКОВ,
которые легли в базу формирования созависимого поведения, а на данный момент подпитывают ее:
А. Институт брака, который ранее разрывать было недозволено – так что хочешь-не хочешь, а приходится жить с тем, с кем уже обручен (чуток не написал «обречен»).
Б. Патриархальная парадигма (культура). Думаю, благодаря ней почаще созависимы дамы. Ранее мужик был чуток ли не единственным показателем статуса дамы. Вот и приходилось находить статус, а что снутри – уж как повезет. И нередко социально лучше было в нехорошем браке, чем быть одной.
В. Войны: они принуждают нас действовать по сценарию выживания – объединяться с иными, чтоб выжить. К огорчению, в мирное время опосля психической травмы, которой война является, часто закрепляется буквально таковой же паттерн поведения.
Г. СССР: мысль всего общего (отсутствие границ, отсутствие личного как вещественного, так и психического места). А ведь отсутствие границ – это постоянно показатель созависимости.
Не считая того, что эти причины стали, как по мне, значимым основанием для формирования созависимого паттерна поведения, на данный момент они оставляют то, что я называю ментальным (и культуральным) наследием – сценарий/представление о жизни в паре. И даже современные вольные тенденции с трудом выбивают эту сотнилетнюю, хоть и неловкую уже, совершенно нерабочую, но обычную схему построения отношений и, таковым образом, опору в картине мира.
Естественно же, доп, самый близкий человеку фактор – домашний, но он проистекает из всех прошлых источников и продолжает их развитие снутри семьи. Из-за массовости давящих причин созависимость «лечится» с огромным трудом. Поэтому что 1-ый в семье человек, кто гласит: «Я так не желаю!» — обычно становится единственным воякой в поле и нуждается в поддержке, а получает критику. Но о этом чуток больше в крайней публикации про парадоксы созависимости.
На сей день все, а в последующей статье буду гласить уже конкретно про парадоксы созависимости и обрисовывать их.
А на данный момент, если у вас возникает желание побеседовать о созависимости в вашей семье, мои психотерапевтические двери открыты.
Зиненко Александр Сергеевич