Много лет я изучаю аутизм и расстройство аутического спектра, кроме частной практики мне довелось поработать в различных организациях и учреждениях. Последний год я окрепла в своих выводах, а мои предположения стали уверенностью.
Ровно до тех пор, пока я смотрела на проблему как на слово «Аутизм» в моей голове мысли менялись со скоростью света, а гипотезы ну просто как колесо обозрения. И со временем я кое-что поняла, само слово заводит нас в тупик. Почему? Все просто, у заболевания есть слово, это слово есть диагноз, у диагноза есть стратегия лечения, а так же альтернативы лечения. Вот проблема непонимания аутизма и произошла в тот момент, когда появилось слово-диагноз, который отнесли, полностью автоматически к заболеванию. Аутизм же, является нарушением развития и фактически не имеет права быть заболеванием. Вот и получается, что если весь перечень симптомов проявляется, то мы имеем дело с Аутизмом в чистом виде. А если проявляется не полный спектр, или картина отдаленно напоминает, но симптомы хаотичны, то мы имеем дело уже с Расстройством Аутического Спектра (Синдром Каннера, другое).
В картине классического аутизма, который, скажу я вам, встречается невероятно редко (!), в своей огромной практике, я столкнулась с такой картиной всего пять раз. Поймите меня правильно, когда я говорю в огромной практике, я имею в виду не десять случаев и даже не пятьдесят. И когда я говорю редко, то это действительно именно так.
Что же касается всех остальных детей, то в картине нарушений развития мы встречаем целый спектр множества проблем и само собой они связанны с ранним детским развитием, порой с самого зачатия.
Немного, и очень вкратце, я хочу поделиться теоретическими соображениями, и для этого необходимо разделить всех детей, имеется в виду детей в аутическом спектре, на две группы. Делить я буду по одному крайне важному принципу. В одной из ранее написанных статей https://www.b17.ru/article/125292/ я рассказываю про защитные процессы психики, которые полностью и совершенно автоматически регулируют развитие психики ребенка. Так вот две группы это когда защиты работают и не работают. Первая группа детей — нарушение регуляции иммунной системы психики, дисбаланс систем защит. Вторая группа детей — слабость этих самых защит.
Никто и никогда не напишет вашему маленькому ребенку такой диагноз как, например, диссоциативное расстройство, или например, тревожно-депрессивное расстройство, ну или вот так пограничное расстройство личности. Почему? Все просто, психика формируется, никакой там личности нет, ну и многие другие причины, не об этом сейчас. Но для того, что бы сформировался какой-то такой диагноз у взрослого, должна же быть какая-то подоплека? И скажу вам, она есть.
Мы действительно не можем поставить маленькому ребенку, у которого в полтора года резко пропал контакт с мамой, прекратилась речь и многие другие всем нам известные симптомы, диагноз депрессия, потому что мы не знаем, что такое вообще может быть!
Если углубиться в понимание развития детской психики, то мы сможем узнать совершенно невероятные вещи. Ну, например, одни из обще известных — это симбиоз. Крайне необходимый период в развитии психики ребенка, приблизительно до первого года жизни. Так вот симбиоз интересен в данном контексте тем, что если у мамы депрессия, то, в каком состоянии будет ребенок, который находится в полном симбиотическом слиянии?
А вообще депрессия плохой пример, так как у нас в быту это слово обозначает что угодно, только не то, что есть на самом деле. Если посмотреть на депрессию с точки зрения работы защит психики, то мы обнаружим там «обесчувствование» объекта, при, часто, сохранном эмоциональном состоянии. Человек остается с эмоцией, но совершенно ничего не чувствует. Как один из вариантов депрессивного состояния. Ребенок на первом году жизни живет за счет маминых чувств. Мама вполне себе может улыбаться, но чувств она, а соответственно и ребенок не чувствует. Вот тут начинается самое интересное, параллельно к маминой депрессии (о которой я вам гарантирую, она может и не догадываться), у ребенка прогрессирует стафилококковая инфекция, и как с депрессией семья ничего не знает. А в это время в гости приезжает «любимая» бабушка, которая не любит маму этого ребенка. Ресурс матери исчерпан еще на ребенке, на защиту от агрессора ее уже не хватит. И уж поверьте, спад в состоянии ребенка тоже могут не заметить, более того, не мешает и уже хорошо, так как маме срочно нужна перезагрузка, иначе ее Я тоже может пострадать.
В таких условиях в работе психики ребенка начинается процесс, который я назову «спасаемся от распада». Самое ценное это наше Я. И я в своей практике придерживаюсь того мнения, что я существует от рождения, хотя и является полностью рудиментарным. Так вот защитно-адаптационная система, она же иммунная система психики, создана как раз для того, что бы оберегать это самое рудиментарное Я. Это как скелет всей личности.
При раннем развитии все эти процессы так же до-формируются, и могут работать крайне не стабильно. Более понятным языком, когда вы устали с работы, у вас расстройство в кишечнике, вы голодны, нужно идти гулять с собакой, приготовить ужин, и голова ко всему трещит…. Ваша психика включит какой-то защитный процесс, а то и не один. У ребенка тот же стафилококк, не обследованная нейроинфекция, аллергия, другое это сильный, мягко говоря, дискомфорт, о котором он вам не может сообщить. Это фоновый агрессивный импульс, часто хронический.
Что касается второй группы детей, то самое сложное это слабость защитных процессов. Для более подробного понимания, приведу такой пример, два взрослых человека могут совершенно по-разному отреагировать на одну и ту же опасную ситуацию. Если в опыте одно человека есть похожий прецедент, то, скорее всего он может быть более устойчив в этом случае. Если у человека такого никогда не было, и у него нет соответствующей, например защиты, привычки, адаптации и тут мы имеем дело с одной важной особенностью. Если он находится в невротической зоне развития, то, скорее всего человек столкнется с тревогой и будет пытаться справится с ней, рационализируя например, используя защиты зрелые. Если человек, например, относится к пограничной зоне, то могут вполне сработать первичные, более примитивные защиты, человек начинает ощущать, что все это происходит не с ним, или например, смотрит на все со стороны. А может так оказаться, что у него совершенная слабость защитных процессов, и ситуация настолько не выносимая и человек не справляется и мы имеем дело с психотическими, шизотипическими вещами.
Возвращаясь к маленькому ребенку, то вторая группа детей относится как раз к такому состоянию, когда по ряду причин, как генетических, так и многих других, защиты, которые должны работать, совершенно слабы, и при чрезмерности болезненных переживаний, происходит психотическая декомпенсация.
Так вот, если мы взглянем на картину масштабности всех этих процессов, то станет более понятным невозможность постановки диагноза к вопросу связанного с нарушением развития в целом. И так для постановки диагноза: на какой стадии развития находится ребенок, какие заболевания у него есть, какие инфекции, в каком состоянии мама, какие защитные процессы включились, и соответственно от чего они защищают, многое другое? Представьте себе количество переменных в данном вопросе?
Так как у ребенка крайне ограниченный спектр реакций, мы имеем часто похожую картину, которую внесли в общее поле под название РАС.
Способы работы психологического плана, с двумя группами детей совершенно разные, и когда в одном случае мы можем увидеть невероятный результат после, например ABA, и не увидеть его в другом случае, как раз и относится к неправильной постановке диагностического вопроса. Более глубокого анализа, что же с ребенком не так?
На этом я остановлю свои очень краткие размышления относительно диагноза которого, мягко говоря, не существует, а значит и "лечится" что-то абстрактное.
с ув. Елена Згама
Згама Елена Евгеньевна
Источник: