– Мам, извини, что беспокою…
Ольга мысленно присвистнула: неожиданная в разговоре с сыном
формулировка, очень неожиданная, значит, и обстоятельства из ряда вон.
Впрочем, то, что Никита звонил с чужого номера, тоже…
– Ты как?
– Мам, тут такое дело… Тебя в школу вызывают.
– Ого! – Ольга подалась вперед. Ее сын не был ни хулиганом, ни
оболтусом, поэтому такие слова она слышала впервые. – Что случилось?
***
– Это так ужасно… Чего можно ожидать от будущего, если мальчик в
тринадцать лет начал воровать?
Ольга сидела на стуле с прямой спиной, пригвожденная к месту
скорбными взглядами Зинаиды Павловны (учителя физики) и Анны Ивановны
(завуча по воспитательной работе).
– Простите, я все еще не понимаю, что именно он украл, – тихо, но
твердо сказала Ольга.
– Но я же вам говорю: он взял вещь из моей сумки! Нагло, на глазах у
всего класса! – воскликнула Зинаида Павловна.
– А я вам говорю, что эта «вещь» – это его сотовый телефон, и что он
делал в вашей сумке – непонятно.
– Милочка, с вами все в порядке? Мы вам объясняем простыми словами:
он отвлекался на телефон, я забрала и положила к себе в сумку, ушла на
перемену, а вернувшись, обнаружила телефон у него в руках! Снова!
– Значит, если парень достал свой телефон из вашей сумки, – это, по-
вашему, воровство? Да? А класть чужой телефон в свою сумку – это тогда
что? – Ольга перевела взгляд на Анну Ивановну.
– Это воспитательная мера, ну, как вы не понимаете!
– Что? Я не ослышалась? Помню, читала одну книгу, вы, наверное, ее
тоже знаете – «Скотный двор» Оруэлла. Так вот, там тоже было: все
животные равноправны, но есть животные, которые равноправнее других
животных…
Если бы взглядом можно было убивать, Ольге бы сейчас валяться
мертвой.
– Это очень плохо, что вы не понимаете…
– Почему же не понимаю? Отлично понимаю. И какая у вас нагрузка, и
как вы устали, и как эти гаджеты вас достали. Даже порыв отобрать
телефон у ребенка, пусть он даже время на нем посмотрел. Не понятно мне
только желание навесить на моего ребенка ярлык вора. Это очень громко
сказано и может иметь далеко идущие последствия, вам не кажется?
– Ну, мы же никого не хотим обидеть…
– Вот и я так думаю. Поэтому давайте я позову сына и мы вместе
обсудим, как таких ситуаций избежать в будущем, хорошо?
У Ольги бешено колотилось сердце и алело лицо, но в душе она
чувствовала себя – уже! – победительницей.
«Совсем от рук отбился», «про школу и слышать не хочет», «по учебе
скатилась», «одни гулянки/гаджеты/мальчишки/девчонки на уме»… Жалобам
родителей, кажется, не будет конца. Те, кто в начальной школе так гордились
своими отличниками, судорожно хватают воздух ртом: что случилось с моим
золотцем?! Те, чьи дети успевали средне, вообще в глубоком обмороке: боже,
исключат из школы со справкой, я буду мамой дворника, караул!..
В чем дело? Конечно, в ней – резкой смене приоритетов.
В начальной школе большинство детей еще свято верит в то, что чтобы быть
успешным, нужно хорошо учиться, получать красивым учительским почерком
выведенные пятерки и поглаживания по голове. К седьмому-восьмому классу они
выясняют, что это все иллюзии. Знания знаниями, их ценность по-прежнему
высока, но вот способы получения информации делаются все разнообразнее,
ютьюб и прочие интернет-ресурсы явно обгоняют школу в субъективных
рейтингах «интересно и полезно».
Зато подросток начинает по-новому смотреть на общение. Общение! Это
время, когда нужно научиться дружить, любить, завоевывать авторитет,
взаимодействовать с себе подобными. Если до этого времени в фокусе внимания
была обратная связь, получаемая от взрослых (похвалят ли родители, учителя), то
теперь – обратная связь от сверстников: одобрят ли мое поведение? Сочтут ли
шутку «годной»?
В общем и целом, становится как-то не до учебы. Есть отягчающие
обстоятельства, которые доводят это «не до учебы» до критического уровня, когда
у подростка начинается натуральный конфликт с учителями и/или институтом
среднего образования. И вот этот конкретный конфликт лучше бы предотвратить,
чем разруливать постфактум. А для этого полезно знать, что усугубляет его.
1) «Отметочное» насилие во всех проявлениях.
Вы замечали, что если говорить о мотивации, то большая часть (грустно, но
абсолютно большая часть!) школьников хочет не
узнать/разобраться/понять/решить задачу, а получить хорошую оценку? Что есть
такая разновидность отличников и хорошистов, которые для получения этих
злополучных пятерок и четверок делают грустные глаза, канючат, льстят
педагогам, всячески подлизываются… Брр. Но факт. У многих хорошо
успевающих детей в приоритете не знания, а оценки. Кошмар? Позор? А чего же
мы хотим, если сами требуем, нет, даже выбиваем из них эти оценки, как гопники
– сигареты и мелочь из карманов прохожих? Есть немало родителей, которым
безразлично, что там ребенок знает или не знает, как себя чувствует, что у него на
душе – они хотят только, чтобы в дневнике были исключительно «четыре» и
«пять», лучше, конечно, «пять». Это значит для них, что с ребенок все в порядке, у
него дела идут нормально, у учителей ни к кому нет вопросов, можно и дальше
жить своей жизнью. «Пять» – значит, знает, умный, молодец. «Три» — лодырь и
лентяй, бестолочь, по миру пойдет.
Но ведь – согласитесь – это не всегда так.
Бывает «четыре» за красивые глаза и «три» за то, что не так посмотрел на
учительницу. Бывает, учиться скучно, а читать – интересно. А бывает, «плевать я
хотел на эти формальности, пойду ВВС посмотрю»…
Поэтому, если вы читаете эти строки, пожалуй, пришла пора отказываться
от иллюзий, что успешность вашего сына или дочери (а заодно и вас как их
родителя) измеряется процентом хороших оценок в дневнике.
Да, многие сейчас подумают про ЕГЭ. Возражение не зачтено. ЕГЭ и
текущая успеваемость (парадоксально, но часто) – две не связанные между собой
величины. Нередки случаи, когда выпускники со средней успеваемостью сдают
эти экзамены блестяще, а хорошисты и отличники – не очень хорошо. У ученика
увеличиваются шансы на получение высокого балла не в связи с хорошей
успеваемостью, а в связи с глубокими знаниями предмета. Разница ведь есть, и
существенная. Кроме того, к тому моменту, когда нужно сдавать ЕГЭ и «думать о
будущем» подростковые бури, как правило, уже утихают, и на первый план
выходит юношеская целеустремленность, так что это – не собственно предмет
нашего нынешнего разговора. Более того, соотношение результатов ЕГЭ и
реальной грамотности – тоже очень интересный вопрос. Один из авторов данной
книги в целях «научного эксперимента» проходил тестирование по ЕГЭ (тестовую
часть). Дано: первые вторые места в региональных олимпиадах по русскому
языку, золотая медаль, филфак с отличием и т.д. Результат по ЕГЭ – 63%
правильных ответов. Вопрос таков: какое отношение ЕГЭ имеет к реальной (и
даже филологически профессиональной) грамотности?
Еще одна важная мысль, дорогие родители, и мы просим вас обратить на
нее внимание: так, как сейчас, будет не всегда. Еще раз: так будет не всегда! Мы
склонны постоянно допускать одну и ту же ошибку: когда нам плохо, мы впадаем
в уныние, потому что нам кажется, что это «плохо» будет продолжаться до конца
жизни, когда нам хорошо, мы наивно полагаем, что так же хорошо теперь будет
все время.
Но – как написано было на кольце царя Соломона, «и это пройдет». Тем
или иным образом, в ту или иную сторону ситуация изменится, и вопрос лишь в
том, какого именно изменения вы хотите и что готовы сделать для него.
Да, и эти вот волнения, и ссоры, и регулярное хлопанье дверью, и даже
Марьиванна с ее недовольством и посланиями вам красной пастой в дневнике…
Важно, по большому счету, только какие отношения со своим ребенком вы
пронесете через этот процесс.
И вот что обязательно нужно знать.
У наших подростков конфликты со взрослыми – обычное дело. Ну, вы
помните про любовь и «перелюбовь», недостаток уважения, болезненное
восприятие пренебрежения и т.д. И если уж мы, родители, порой думаем, что
наши подросшие сыновья и дочери невыносимы, то какие претензии могут быть к
учителям. Им тоже сложно.
И подросткам с ними сложно. С кем-то – прямо очень-очень сложно.
И самое плохое, что может сделать родитель, когда у сына или дочери
конфликт с учителем (или учителями) – это…
Догадываетесь?
Да. Принять сторону давящего социума, а не ребенка. Пусть даже этот
ребенок на полголовы выше мамы или давно вырос из маминых туфель. Потому
что, во-первых, как ни крути, а это еще очень юный человек, которому не под силу
на равных участвовать в социальном конфликте со взрослыми людьми. А во-
вторых, потому что это – ваш ребенок.
К сожалению, пока что мы часто наблюдаем другую тенденцию.
Учительница, завуч, директор недовольны? О боже, караул, кошмар, мы все
погибнем… ой, то есть нет: караул, кошмар, что за чудовище я родила?! ну-ка
марш в установленные рамки! марш-марш!
Иногда это происходит неявно, иногда – ярко и агрессивно. Но мы,
родители, будучи уже умудренными опытом людьми, совершаем одну и ту же
ошибку: в ситуации, когда кто-то из «взрослых» ругает наших детей,
парадоксально начинаем чувствовать себя… тоже детьми. Более того, детьми
провинившимися. Нам-де из-за «вот этого вот» / «вот этой вот» дает взбучку
Марьиванна, соседка баба Клава, еще кто-нибудь… И хочется:
а) провалиться сквозь землю;
б) свалить вину на другого;
в) задобрить агрессора;
г) самое главное: сделать что-нибудь такое, чтобы никогда больше такая
ситуация не повторялась.
И получается, что наших детей и защитить-то некому! Потому что даже
если мама-папа героическим усилием сдерживает первые три желания, то
четвертое реализует в полной мере, как только «напавший педагог» скрывается из
виду – и на голову ребенка обрушивается весь гнев разъяренного вулкана.
А ведь категорически нельзя допускать, чтобы ваш сын или дочь
чувствовали, что против них – весь мир. Да еще с вами во главе. И никакое мнение
никакой учительницы здесь не имеет значения.
Поэтому мы бы очень хотели, чтобы из этой главы вы запомнили самое
главное: необходимо (жизненно необходимо), чтобы родители выступали на
стороне своего сына или дочери, будь им хоть два, хоть пятнадцать, и четко
доносили эту позицию как до самого ребенка (в нашем случае уже подростка), так
и до всех прочих окружающих. Нет, он не вырастет маменькиным сынком,
привычка держаться за мамкину юбку произрастает из совсем других
обстоятельств. Из однозначной поддержки произрастает уверенность в
надежности тыла и сопутствующая ей общая уверенность. Та самая, которой так
многим не хватает для успешности. Как говорится, сделайте своему ребенку
дорогостоящий подарок с перспективой – сэкономьте ему деньги на
психотерапию, которая не понадобится…
Второе, что нам бы хотелось донести до вас в этой главе, — это значимость
простого вроде бы слова «вместе». Запомните его, пожалуйста, на все случаи
жизни, связанные с вашим ребенком-подростком.
«Мне не нравится твое поведение, но я уверена, что вместе мы сможем
изменить ситуацию в лучшую сторону».
И:
«Марьиванна, я понимаю ваши чувства. У вас накопились некоторые
претензии к моему ребенку, так давайте же подумаем, как мы ВМЕСТЕ можем
изменить ситуацию».
Учителя, как правило, люди занятые. Мы все это понимаем. И обычно они
очень – осознанно или нет – хотят облегчить себе жизнь и сгрузить
ответственность кому-нибудь еще. Особенно ярко это видно в случае с
претензиями к ученикам (сейчас даже не важно, обоснованным или нет). Вы
мама-папа? Вы и решайте свои проблемы. Но позвольте, вы действительно
мама/папа, это так… Но педагог – это человек, выбравший себе в качестве
профессии обучение и воспитание детей. И если что-то не заладилось у ребенка с
учебой, то это ответственность педагога – искать подход, помогать и т.д., а
насколько получается – вопрос профессиональной компетенции. Это очевидный
контекст учительско-ученических отношений, и иногда имеет смысл подчеркнуть,
что вы его тоже знаете и понимаете. Бывает полезно, гораздо полезнее, чем «да я
прослежу», «да я его/ее драть буду, как сидорову козу» и т.д.
Да, педагогов можно понять: нагрузка огромная, мотивация – сами
понимаете, страдает. Профессия требует больших эмоциональных,
интеллектуальных и просто душевных вложений. Однако, во-первых, мы все
взрослые люди и понимаем, что профессиональный выбор делается осознанно, и
эта осознанность налагает определенную ответственность. А во-вторых,
психологическое благополучие, самоуважение и позитивный образ самого себя у
вашего сына или дочки – это то, что для родителей должно быть на первом месте.
Поэтому мы от души желаем вашим детям понимающих учителей, которые
находятся действительно на своем месте, а учителям – много сил и душевного
огня. А вам, дорогие читатели, верной расстановки приоритетов и ощущения
единства с сыновьями и дочерьми.
© Алексей Афанасьев. Мария Афанасьева. Светлана Гуэдова. Алена Антонова.
Данный текст является частью коммерческого издания и охраняется законом об авторском праве. Любое использование статьи или ее фрагмента возможно только с письменного разрешения правообладателя с обязательным указанием первоисточника и Ф.И.О. авторов
Афанасьев Алексей Владимирович
Источник: