Один из самых распространенных вариантов обращения к психологу — это симптомы: панические атаки, бессонница, мигрени, плохое настроение, синдром раздраженного кишечника, апатия, невротические боли.
И люди конечно же хотят, что бы симптом ушел и не мешал им жить. Но для чего- то ведь он появился? Я считаю такие симптомы трамплином для личностных изменений, спиралью, которая вкручивается внутрь человека, ухватившись за которую можно дойти до причин их возникновения и до того, с чем эта личность не справляется, выдавая симптомы. Когда человек осознаёт это, появляется свобода выбора, и часто вся жизнь меняется.
На первых этапах взаимодействия схема часто выглядит так: у меня есть что-то (например, бессонница) и оно мне мешает. Симптом выносится вовне, человек не видит связи своего состояния с отношениями и хочет, чтобы без особого труда с его стороны мешающее состояние прошло. Это сложный момент, когда надо развернуть клиента "к себе", к тому, что "кашель" может быть проявлением, например, "воспаления легких". Это надо исследовать. Если удается пройти этот этап и собрать анамнез (как заболел, что нарушено в системе отношений, каким образом искажается информация о себе, о других), то можно человеку помочь.
Таким образом, симптом для человека — это шанс избавиться от страдания. Мотивация у таких клиентов высокая — ведь страдание мешает им жить — и они способны многое преодолеть.
Приведу пример из практики. Обратился мужчина, 30 лет, жалобы на панические атаки, которые преследуют его около полугода, в остальном в жизни все более — менее. Катализатором послужили неприятности на работе, сложные отношения в коллективе. Все причины своих неурядиц он располагал вне себя — они много хотят от меня, они что-то делают не то. При сборе анамнеза выяснилось, что папа погиб, когда ему было 9 лет, материальное положение семьи резко ухудшилось. Мама очень переживала утрату. Клиент не помнит, как он отнесся к этой ситуации, но в ходе терапии начал вспоминать, что воспринимал ее как патовую, безвыходную. Не мог прожить горе потери отца, потому что маме было еще тяжелее. Во взрослом возрасте возникновение угрозы потери работы вызывало у него иррациональный страх, он не мог конструктивно действовать в этой ситуации, страх сковывал его, и "на помощь пришли" панические атаки — теперь не надо было выстраивать отношения с коллегами, появилась необходимость заняться симптомом, ведь он даже не мог добраться на работу, в транспорте его накрывала паника. То есть, в 9 лет мальчик не справился с ситуацией — лишился одномоментно отца, материнской заботы и в семье исчезла экономическая стабильность, началась нужда. Ситуация на работе на первый взгляд выглядит по другому, но тот факт, что он может лишится зарплаты, социального окружения и статуса приводит к тому, что он попадает прямиком в свой невроз, то есть лишен выбора. А выбор то есть — строить отношения в коллективе или искать другую работу, но ему не до этого. Ничего не приходится решать, так как он "заболевает". Разобравшись в этой ситуации исчезла вторичная выгода от симптома, он получил свободу выбора, не из позиции девятилетнего ребенка, а как взрослый человек.
Данилова Алена Игоревна
Источник: