Жил-да был Простачок, простой такой, трудолюбивый, наивный правда. Жил себе, да ни в чем не нуждался. Трудиться любил, поделки всякие делал, только из-за того, что простоват был с другими общаться очень уж не любил. Не сказать, что побаивался, да только постоянно его потом после общения, то вина, то зависть, то стыд, то обиды обуревали. После такого общения он еще долго, как правило в себя приходил. А ходить к нему очень уж другие любили, он ведь прост, да богат, молчалив меру, а если уж, что скажет, то все по делу.
И пришла к нему мысль, как-то шальная, что если он вместо богатства с нищетой дружить будет, то жизнь его сказочно, да измениться. Никто к нему захаживать не будет, а если уж зайдут, то исключительно по делу, да засиживаться не будут. И Простачку, так сладенько от этой мысли стало, что он враз богатство да на бедность с нуждой и променял.
И стал, он вроде бы жить, как и раньше просто, да только с тяжелым трудом. Во всем у него теперь нужда образовалась, но так как он сам того и хотел, то роптать не роптал, а лишь больше трудился. Гостей к нему действительно все меньше стало заходить, а если и заходили, то только по делу и из нужды.
Так и жил Простачок, день за днем, да год за годом. Дела его совсем худыми стали, нищета его уже из дома выставила, а нужда из всех карманов руки протягивала. Стал, он уже на всех зверем смотреть, чуть ли не кидается. Куда ни придет, ему все про гордыню поют, что мол много ее у него и труды свои дорого мол продает, что работа ему погрязнее, да по тяжелее нужна.
Однажды, Простачок совсем измотался, ни кола, ни двора, и на душе суета, да маята и в крепкий сон погрузился. Спит и видит, как где-то вдали красота, чудо-город, что ни крыша алмазы, что ни окна – хрусталь. Люди в мягких одеждах и будто бы светятся сами. Подошел он поближе и к нему подошли, сел за стол и рядом с ним сели, начал он говорить и ему отвечают. Начал он кушать и вино попивать, только с голоду меры не чувствует и уже вскоре стал он хмельным, начал шумно и громко орать, возмущаться, что мол, как у них хорошо, а вот дома не то. Вмиг, пространство изменилось, забурлило, потемнело и к нему из-за стола подошел мужчина в светлом и умело, так сказал, что поставил Простачка на место. Так сказал, он мирно, но при этом очень жестко, что проснулся в тот же миг и прозрел наш Простачок.
Осознал, что он в своих бедах богатство винил, а причиной всему его гордыня была, да только ее не нуждой и трудом усмирять стоило, а границами личными и чужими, да словами добрыми к себе и другим. Себя и свое не отчуждением, да обидами и гневом отвоевывать, а общением и строгостью разумной. Страхи любые смелостью, да верой преодолевать. Понял, что гордыня – это когда вместо того, чтобы со всеми изобилием, да радостью наслаждаться – в сторонке стоять и подойти бояться, прикрывая это обоснованиями заумными. Это, когда за других додумываешь – ведь спросить боишься и ответ услышать. Или, когда себя защищать отказываешься – боясь, что отвергнут и плохим станешь. А потом, нападаешь – боясь, что благ каких-то тебе не достанется.
В общем понял, Простачок, что страшного ничего ни в гордыни, ни в богатстве, ни в бедности с нищетой нет. И сделал свой выбор!
Предлагаю каждому придумать свою концовку сказки!
Первым трем написавшим свой вариант в личном сообщении — буду рада ответить и обсудить запрос и интерпретацию! Или просто поделитесь в комментариях своими вариантами – они могут быть очень ресурсными и ценными для других читателей!
Благодарю за Ваше внимание к публикациям!
Если Вам понравилось, ставьте «спасибо» и оставляйте отзывы!
С Уважением и любовью к каждому
Рогова Наталья Сергеевна
психолог-консультант
(психотерапия, консультации, коучинг)
Рогова Наталья Сергеевна
Источник: