Ребенок не выбирает рождаться или нет. Это решение принимают родители, которые по тем или иным причинам хотят видеть продолжение себя и своей семьи. Родительство — древний инстинкт, который в современных реалиях приобретает новое значение. Учитывая все наши знания о психике человека, можно сказать, что мало родить ребенка. Его надо еще не уничтожить.
К сожалению, многие взрослые продолжают выгораживать себя и свои слабости, говоря: “Он по-другому не понимает”, “Он меня не слышит”, “Сам заслужил”. Они применяют против ребенка физическое и моральное насилие, которое может принимать очень разные формы. Часто они не видны общественности, но верно уничтожают ребенка. Когда мы ставим воспитание превыше всего, то не видим за этим личности ребенка, которая страдает от рук самых близких людей.
Семейный психолог Наталья Зиновьева о том, что у родительской жесткости долгоиграющие последствия. Увы, исправить их детям очень непросто.
Дети, которых били
Дети, которых били постоянно оба родителя на протяжении всей жизни в родительской семье, дети убитые. В них, в этих людях, убит ребенок. Не важно, по какой причине били, от двойки в тетради до “подлез под руку”, не важно, ежедневно или раз в неделю, не важно “для воспитания” или за шалости, важно одно, по отношению к ним совершалось постоянное насилие.
По всем законам выживания, мы должны покинуть место, где мы страдаем, нам больно и страшно. Есть дети, которые покинули родителей, их семью при первом удобном случае, а есть те кто не смог. Те, кто покинул и нашёл свою стаю совершив побег, имеет больше шансов на выживание внутреннего ребенка за счет своей агрессии как ресурса. Те, кто остались в семье, так как уйти было нельзя и некуда, покинули своё тело как источник страданий и боли, отторгнув его как чувствительный объект принимающий побои и страдающий от них.
Оба типа детей жили в ненависти и злобе, страхе и стыде, но у первых это проявляется в адрес внешних объектов, как источников насилия. У вторых, все негативные чувства направлены против чувствующего тела и того, что хранится в теле, чувства, эмоции, душа, дух и так далее. Первые тип детей стремится стать сильнее, успешнее, за счет ненависти и злобы направленных во вне, у вторых ненависть и злоба направлена на себя, на того, кто чувствует и страдает, тело и дитя. Поэтому у вторых, шансы стать успешным, сильным, активным, живущим нормальной, активной жизнью минимальны.
Первые, не жалея себя идут напролом к цели, убивая и используя себя как ресурс, вторые, не жалея себя и сил убивают себя при любом желании идти к успеху, к счастью, к жизни. В жизни они отличаются кардинально, одни одержимы успехом, вторые одержимы самоуничтожением, но оба типа детей сойдутся в одной точке, если до неё доживут, в кризисе среднего возраста, где оба осознают что совершенно не счастливы, мертвы и не видят смысла дальше двигаться по жизни.
У постоянно избиваемых детей психосоматика зашкаливает, различные виды зависимостей, хронических болезней, боли неясной этиологии.
Только длительная терапия, в которой успешно сойдутся в альянсе психолог и клиент, где человек сможет довериться и открыть то, что он прожил, где будет использоваться бесконечная смена методик, может дать результат, при котором самоуничтожение будет остановлено, будет найден смысл, надежда и вера в себя, в жизнь, в будущее. Ничего другое здесь не работает, никакие статьи и беседы, мотивировки и стимуляции не помогут остановить процесс разрушения себя, до тех пор, пока мы не выйдем на плотный контакт с ребенком, живущим в отреченном теле и душе человека.
Если ребенка не избивали физически, но “избивали” морально и эмоционально, подвергая не менее жестком методам насилия, разрушения будет не столь фатальны и трагичны, но очень идентичны пути физически избиваемых людей. Иногда они труднее поддаются корректировки за счет своей размазанной формы насилия.
“Не били, но постоянно унижали, высмеивали, стыдили, я понимаю, они ведь хотели как лучше” — вот такое размазанное понимание, а точнее не понимание того человека, который подвергался иным формам насилия в детстве, подростковом возрасте, но спустя время начал осознавать свои проблемы жизни.
Если ребенка не избивали, не унижали, не игнорировали, но при этом держали на постоянной дистанции “не перелюбить, не забаловать”, желанием тем самым мотивировать на лучшее, его не убили, но его сделали постоянным недостигатором благодарности и похвалы, признания в свой адрес. Эти дети будут всю жизнь искать в чужих глазах признания и поглаживания.
Я могу сказать только одно, перелюбить ребенка невозможно по определению. Любви много не бывает, бывает много того, чем мы подменяем любовь- время, подарки, контроль, опека, недоверие, стимуляция.
Ребенка достаточно понимать и принимать, поддерживать, верить в него, открывая ему и помогая ему самому открыть и развить лучшее в себе. Достаточно совета и поддержки в сложном вопросе, корректировке поведения, а не критике самого ребенка, договора, а не ультиматума, дать опору в виде себя, а не отбросить как щенка в море, показать своим примером, а не насилием к нему, быть другом, а не верховным жрецом и хозяином, вот и вся любовь.
Я за жесткие меры в адрес насилия над ребенком в любой форме, и если человек родивший ребенка не захотел стать родителем, то у него должно быть понимание степени ответственности за причиненный ребенку ущерб.
Человек убивающий разными способами своего ребенка, должен понимать, что родитель — это профессия, которая подразумевает труд над собой, самовоспитание и самообразование до тех пор, пока вы не сможете общаться с ребенком на равных. И если вам в голову придёт дать своему ребенку в челюсть, вы можете получить в ответ, если вы решите издеваться над своим ребенком, то вы можете остаться в одиночестве, если вы захотите использовать ребенка как супруга или инструмент в своих манипуляциях, то вы можете быть привлечены к уголовной ответственности, так как вы не смогли стать профессиональным родителем, оставшись дилетантом любителем, которому что таракан, что ребенок — всё одно.
Автор: Наталья Зиновьева
По материалам: www.b17.ru
Источник: