Широкий спектр регуляторных стратегий (подкрепленных достаточным количеством эмпирических исследований) раскрыт в процессуальной модели, представленной в работах школы Дж. Гросса (Gross, Thompson). Это пять классов стратегий эмоциональной регуляции как развернутый во времени процесс: выбор ситуации (situation selection), изменение ситуации (situation modification), управление вниманием (attentional deployment), когнитивные изменения (cognitive change), модуляция ответа (response modulation). На основе вышеописанных стратегий, разрабатываются различные психологические интервенции, связанные с эмоциональной регуляций.
Но на мой взгляд, важным моментом в обсуждении вопроса регуляции эмоций является не эффективный подбор (научение, обучение) стратегий, а проблема использования стратегий индивидом дезадаптивно. Например, рассмотрим первую стратегию эмоциональной регуляции модели Дж. Гросса. Выбор ситуации (situation selection) предполагает, что индивид принимает решение о том, избегать ли той ситуации, которая может усилить или уменьшить эмоции, или принять ее. Избегание определенных ситуаций может носить адаптивный характер, однако использование этой стратегии слишком часто сопровождается определенными проблемами. При недостаточной гибкости хроническая приверженность стратегии избегания может привести к психопатологии (например, возникновение социальной фобии или патологического страха, что негативно влияет на психосоциальное функционирование и снижает качество жизни). Иными словами, избегание как дезадаптивная стратегия эмоциональной регуляции является причиной повышения общего уровня переживания негативных эмоций при том, что исходно она применяется индивидом для избегания дистресса, связанного с какой-то конкретной ситуацией.
Если предположить, что источник дезадаптивных стратегий в опыте, а не во внутренней патологии, то смысл эмоциональной регуляции, который индивид усматривает в происходящем, имеет или когда то имел функцию. Использование дезадаптивных стратегий эмоциональной регуляции базируется на внутренних предпосылках, которые логичны и верны относительно идентичности и внутреннего опыта индивида (например, это объяснимо с позиции психологических защитных процессов личности (Freud, Vaillant, Schacter, Gilbert, Wegner)). Эти внутренние логические предпосылки не являются «неправильными», они просто отличаются от внешних условий и от того, что другие люди считают «правильным» относительно внешних условий. Например, человек исключает какие-то части происходящего из мира своих представлений, а какие-то другие части, наоборот, преувеличивает. Появление иррациональных мыслей, чувств и образа действия влияет на внутренние мотивировки, их неупорядоченность, поскольку они возникают из когнитивно необработанных эмоциональных реакций. Индивид приходит к ошибочным выводам и ему становиться трудно ориентироваться в отношениях между людьми и в социальных связях.
То есть, причина использования дезадаптивных стратегий эмоциональной регуляции заключаться в том, что на процесс атрибуции повлияли личные потребности индивида (Jones&Davis), поэтому его ценности и убеждения влияют на результат атрибуции (Berger&Luckman). Атрибуция определяет то, каким будет осмысление и истолкование поступков, своих и чужих, кто мы сами и кто другие, а так же в каком мире мы живем. Без атрибуции индивид не сможет ориентироваться в мире и вступать в отношения с другими людьми, делать заключения о причинах и следствиях, устанавливать каузальные связи.
Иными словами, в процессе социального взаимодействия вырабатываются не только индивидуальные стратегии осмысления, но и дезадаптивные стратегии эмоциональной регуляции. Сила и степень дезадаптивных стратегий зависят от приобретенного опыта, конкретных обстоятельств формирования. Поэтому их можно рассматривать как «ответ» на старые неразрешенные конфликты и ситуации, как попытку психики переработать то, что еще не было переработано.
Что бы выяснить, какой терапевтический подход (по изменению атрибуций) подойдет индивиду, терапевту следует разобраться в его стратегии установления причинно-следственных связей. Можно сказать, что психотерапия в этом ключе – это работа по реатрибуции и пересмотру связей, которые индивид установил между событиями в прошлом, событиями в настоящем и своей самооценкой (Vallins&Nisbett). По мере того, как входят в употребление более адекватные ситуации стратегии эмоциональной регуляции, дезадаптивные способы утрачивают свою значимость и обязательность.
Например, терапевтическая работа с жизненной клиента (White) поможет понять, как формировались и развивались дезадаптивные стратегии эмоциональной регуляции. Новый взгляд как развитие альтернативной метафоры (Roysamb), как пересмотр формулировок, приводящий к отмене старых ограничений, которые спровоцировали появление дезадаптивных стратегий, может быть средством осмысления, принятия себя, уменьшения хаоса, перевода смысла с языка неконтролируемых мыслей, чувств и симптомов на упорядочивающий язык разума. Это осмысление должно подходить клиенту и быть основой для использования в процессе дальнейших социальных коммуникаций.
Но у данного психотерапевтического подхода есть ограничения. Функциональность дезадаптивных стратегий эмоциональной регуляции определяется тем, насколько они могут «защитить» индивида. Поэтому чем больше функций у дезадаптивных стратегий, тем больший внутренний конфликт будут вызывать изменения. Иными словами, несмотря на внешнюю мотивацию клиента «избавиться» от дезадаптивных стратегий, он может себе этого не позволить из-за их «полезных» функций. Кроме того, если элементы дезадаптивных стратегий в значительной степени автоматизированы, то условные реакции будут проявлять в поведении индивида большую устойчивость. Например, на определенные стимулы человек будет продолжать повторять одни и те же мысли, чувства, поведенческие схемы.
Кузьмина Ася Анатольевна
Источник: