В предыдущих статьях, посвященных этой теме, рассказано о физиологии и причинах приступов паники, страха или тревоги. Это знакомство с принципами работы вегетативной нервной системы, связи ее с психикой, и обрисовка того, что фактически делает организм, когда на человека накатывает волна панической атаки, а также несколько техник для тех, кто готов справляться с атаками самостоятельно.
В этой статье рассмотрим:
— какие виды психотерапии помогают при панических атаках (ПА) и тревожном расстройстве (ТР), если не удается справиться самому, или одними медикаментами;
— структуру появления расстройства и его терапию на примере из практики,
— сроки, особенности и целесообразность интенсивной терапии ПА и ТР.
Психотерапия панических атак и приступов тревоги. Два подхода
Существуют два мнения на терапию этих расстройств. Одни специалисты считают, что необходимо найти причины – несознаваемые психические процессы, которые, подобно скрытым минам, запускают гипер-возбуждение симпатической нервной системы, — и убрать «детонатор» из этих мин – т.е. каким-то способом трансформировать выявленные процессы.
Другие уверены, что нет нужды искать причины, — достаточно выработать правильное отношение, рациональные мысли, наработать навык своевременного «перехвата» этими мыслями начинающегося приступа, стабилизировать вегетативную систему с помощью психо-физиологических техник.
Иными словами, первые предлагают чинить поломку, вторые – научиться справляться с поломкой. И хотя здравый смысл говорит, вроде бы, за первый подход, здесь не так всё очевидно, как в случае технической поломки какого-нибудь устройства.
Для того, чтобы найти и убрать точные причины ПА и ТР в сложных и нелинейных переплетениях психических процессов человека, нужны методики, которых 30-40 лет назад еще не было. А те, что были, могли за достаточно долгий срок терапии выявить эти причины, но не могли трансформировать их быстро. Вместо этого, опять-таки в течение длительного времени, они позволяли человеку наработать психические ресурсы, чтобы эти причины уже не столь пагубно на него воздействовали. Длительность такой терапии исчислялась годами. И, по сути, здесь хоть и находили «поломку», но опять-таки, не чинили ее, а обучались с ней справляться.
На фоне этой долгой и достаточно болезненной терапии, новый подход конца 20-го века – сознательной переработки имеющихся проблем, без выяснения причин, — оказался более продуктивным. Эти методики* даже назвали краткосрочной терапией, по сравнению с первой. Их краткосрочность достаточно относительна: речь идет о месяцах, а не о годах, как в первом случае. И здесь обязательна постоянная, ежедневная работа клиента со своим мышлением, чтобы выработать навык своевременного правильного реагирования на страх.
Но в последние десятилетия появились методы, позволяющие быстро и точно поднять на уровень сознания скрытые процессы-причины, и так же быстро убрать из них «детонатор».
Я для себя решила, что если есть инструменты, позволяющие починить «поломку», причем быстро и бережно, то использовать их – более продуктивно, чем те методы, что обучают с «поломкой» справляться. Это мой выбор, возможно для кого-то предпочтительнее будет второй вариант. Но в этой статье я расскажу именно о терапии, которая убирает причины – пусковые механизмы ПА и ТР (если не всегда все, то основные, что позволяет снизить уровень тревоги до приемлемого). Никаким техникам и приемам реагирования на приближающийся приступ страха обучать клиента при этом не нужно, — они ему не понадобятся.______________________________________________
* Красткосрочная стратегическая психотерапия, Терапия принятия и ответственности, Рационально-эмоционально-поведенческая терапия
______________________________________________
Метод, который я сейчас использую, и стараюсь распространять о нем информацию, — это технология Rapid Personal Transformation (RPT). В случае панических атак или тревожного расстройства оказывается эффективна интенсивная краткосрочная терапия, включающая 5-10 сессий RPT с промежутками в 1-3 дня. В результате уже через 2 недели состояние клиента нормализуется. Затем, через несколько месяцев может понадобиться еще 1-2 корректирующих сессии.
Каким образом и за счет чего достигается такой эффект?
Структура панического расстройства и его терапия методом RPT: пример из практики
Имя клиента и детали случая изменены в целях конфиденциальности
Кириллу немного за 30, и два года назад он был активным, общительным, успешным человеком на хорошей должности. К моменту обращения за помощью он стоял на грани потери работы, т.к. почти месяц был в отпуске за свой счет. Он не мог заставить себя никуда пойти, поехать, что-либо делать в чьем-то присутствии, с кем-то взаимодействовать. Приступы паники, которые впервые появились 2 года назад, потом повторялись сначала с большими интервалами, а затем всё чаще и чаще, теперь ввергли его в состояние постоянного страха, что это может произойти в любой момент и где угодно. Он почти не спал и не ел, и ощущал себя полным ипохондриком, поскольку выискивал у себя признаки всех возможных патологий.
Кирилл обследовался у врачей, и, как обычно при этих расстройствах, оказался здоров. Он несколько раз обращался за помощью к психологам, но облегчения состояния не было. Техники, которые ему рекомендовали, он не мог использовать: память о них исчезала, как только подступал страх. Долго работать по методике ведения дневника мыслей и чувств и других приемов когнитивно-поведенческой терапии он не мог, потому что паниковал, что вот-вот потеряет работу.
Ему попалась моя статья об RPT, интуиция подсказала, что это – поможет.
Для того, чтобы вернуть Кирилла к нормальной жизни, нам понадобилось 6 сессий и 2 недели.
В процессе терапии постепенно снимались «слои» причин. Этот процесс шел в обратном порядке относительно хронологии их возникновения, показанной ниже. В результате выявилась картина развития заболевания, и параллельно с проявлением этой картины шел и процесс дезактивации травм = «разминирования» психических процессов, влияющих на состояние вегетативной нервной системы. Как следствие, менялось и психо-эмоциональное состояние из отрицательного в положительное.
К возникновению и развитию панического и тревожного расстройств у Кирилла привело стечение нескольких факторов:
Унаследованная склонность к ощущению беззащитности, которая в детстве создавала повышенную потребность в матери.Отец Кирилла часто совершал непредсказуемые поступки, исчезал из дома и уводил с собой сына. Совместно с первым фактором это порождало в ребенке много тревоги, чувства беспомощности, и положило начало созданию защитного шаблона: мальчик старался быть постоянно начеку, настороже, в меру своих сил контролировать происходящее.Частыми были ссоры родителей, грубое поведение отца. Особо нуждаясь в матери, Кирилл очень переживал, что не может защитить ее. Это чувство бессилия породило острое стремление быть сильным. На такой внутренний «культ» силы повлияло еще и то, что мужчины в роду Кирилла были сильными, и ему хотелось быть таким же.Подрастая, Кирилл стал ощущать, что привычка быть начеку и контролировать ситуации важна прежде всего тем, что дает ему желанную силу, ловкость, предусмотрительность и в итоге успешность.
Он не думал об этом, не осознавал, его мозг сам настроился на то, что контроль, бдительность – это супер-важные качества.На этих качествах дальше строилась его жизнь, и всё было хорошо, пока Кириллу не пришлось пережить долгий перелет в самолете. Здесь он много часов подряд понимал, что от его контроля ничего не зависит, он никак не может влиять на ситуацию. Самые важные качества в жизни в этой ситуации оказались несостоятельны. Это был очень сильный стресс, потому что рушились УСТОИ сильной личности, которая была выстроена, по сути – травмированным ребенком. Но взрослый и разумный Кирилл пытался защищаться от этих переживаний, уговаривая себя, что всё будет нормально, нечего бояться. Т.е., свой страх от утраты контроля и, следовательно, силы, он подавил. Всё это вместе – подавленный страх, невозможность контролировать ситуацию, и чувство бессилия и беззащитности, активировали в глубинах психики детские травмы с такими же переживаниями (описаны в п.1-3) Эти состояния, подобно проснувшимся драконам, вылезли из пещер на поверхность. Кирилл стал бояться чего-то – непонятной опасности, которую он не сможет проконтролировать, — и психика схватилась за спасительный шаблон: еще сильнее быть начеку, настороже, бдительным. В сложных ситуациях он стал ощущать тревогу и сильное напряжение. У Кирилла начало развиваться тревожное расстройство.Тревога порождала высокий уровень возбуждения симпатической нервной системы, и в один из моментов на работе организм Кирилла вышел из-под контроля: возникла странная дрожь, прошиб пот, начали слезиться глаза. Кирилла очень испугало это состояние – испугало прежде всего, что другие люди увидят это. Такие проявления на людях были для него верхом слабости, бессилия, — т.е. тех состояний, от которых, как уже сказано выше, он защищался всю жизнь, построив личность сильного человека.
И теперь, к его опыту утраты контроля над ситуацией, на котором эта личность была выстроена, добавился еще более болезненный опыт: утрата контроля самого себя, своего тела!Порочный круг страха замкнулся: Кирилл стал еще больше тревожиться, что с ним вновь может произойти нечто неподвластное его контролю, эта тревога еще больше усиливала возбуждение симпатической системы, что, в свою очередь, стало чаще приводить к странным состояниям и физическим симптомам.Став таким, он начал сильно не нравиться самому себе, и это активировало интроецированный образ Агрессора («слепок» с грубого, обесценивающего, нарушающего границы отца), который стал по-всякому шпынять и упрекать слабого, тревожного, маленького Кирилла, которым он ощущал себя все бОльшее количество времени. Этот внутренний конфликт повысил уровень стресса, еще больше активировал и без того взведенную симпатику, и в один ужасный день Кирилл пережил жуткое состояние паники, когда весь организм пошел «вразнос». Ему казалось, что он сейчас или умрет, или сойдет с ума.Дальше начались мытарства по врачам, в попытках разобраться, что это за болезнь; по психологам, которые пытались научить контролировать свое мышление при приближении страха – но безрезультатно. Кирилл постепенно сводил на нет всю свою внешнюю активность, держался еще за работу, но это давалось все тяжелее – он постоянно боялся, что там увидят, узнают про его состояние, и уволят. Когда приступы начали настигать и там, и он едва успевал скрыться в туалете, единственным спасением стало уединение в своей квартире. Ситуация была близка к безвыходной…
В ходе терапии с помощью технологии RPT были найдены ключевые точки формирования описанных в этих пунктах психических структур. Это – конкретные травмы, которые запустили психо-эмоциональные состояния беззащитности, бессилия, страха, аутоагрессии — и контроля как защиты.
Техникой выявления и признания подавленных инстинктивных реакций тела были сняты заряды со всех этих травм. Они многие годы, хранясь в подсознании, порождали усиленную потребность в защищенности, силе и контроле.
Как только заряженность этих травм исчезла из нервной системы и тела, Кирилл почувствовал спокойствие, расслабленность и тепло в теле, уверенность, легкость. Правда, память все еще подкидывала ему мысли : « а вдруг это вернется?» — но такой острой тревоги, как раньше, он уже не ощущал. В теле и в психике – совершенно другой уровень напряжения, в десятки раз меньше.
Он смог выйти на работу, вернуться к своей обычной жизни. Некоторый тревожный фон он всё еще ощущает. Скорее всего, этот фон имеет наследственную природу: тревожность свойственна его матери.
Также, очень стойкой может быть ассоциация, связь между настороженностью, как реакцией на тревогу, и ощущением своей силы, компетентности. Т.е. тревога здесь играет определенную положительную роль, помогая быть в сильной позиции: настороженность=сила. С этим можно продолжить работу и убрать тревожный фон, но пока Кириллу достаточно того результата, который он получил за 2 недели терапии.
И теперь объясню, почему при терапии ПА и ТР с помощью RPT оптимальна именно интенсивная терапия с интервалами 1-3 дня между сессиями.
Интенсивная терапия панического расстройства: сроки, особенности и целесообразность
При терапии, убирающей причины — «пусковые механизмы» расстройства, НЕ нужны недельные или двухнедельные интервалы между сессиями для закрепления навыков контроля мышления, как это предусмотрено в упомянутых в начале статьи вариациях когнитивной терапии*. Наоборот, нужны маленькие интервалы для постепенного установления и закрепления нового типа гомеостаза — сбалансированной деятельности вегетативной нервной системы.
Стабилизация состояния человека происходит по причине выравнивания, балансировки деятельности симпатической и парасиматической систем. Перекос в сторону чрезмерной активности симпатики, который приводил к приступам паники и тревоги, устраняется за счет того, что на каждой сессии происходит снятие серии зарядов травм (о том, как психотравма создает «подвисшую» активацию симпатики, я вскоре напишу отдельную статью).
На нейрофизиологическом уровне это означает, что на каждой сессии меняется биохимическое состояние организма : оно меняется с биохимии стресса на биохимию спокойствия. За счет этого тормозится передача нервных импульсов в нейросети стрессовой активности, и включаются нейросети спокойного состояния (особенно – деятельность лобных долей больших полушарий, обеспечивающих ясность мышления).
Однако, пока не вычищены все факторы, запускающие усиленную активность симпатики, это состояние недолговечно. Вскоре какая-то ассоциация или мысль вновь активирует стресс, и чем дОльше человек будет опять в нем находится, тем меньше остаётся того ресурса спокойствия, который был получен в ходе предыдущей сессии. И начинать снижение активности симпатики опять придется примерно с того же уровня. (Рис.1)
И наоборот, чем чаще проводить сессии, убирая каждый раз новый пласт факторов, запускающих стресс, тем эффективнее будет накопление биохимии покоя, и организму будет легче привыкнуть к сбалансированному состоянию симпатической и парасимпатической систем. Когда такое состояние становится привычным, ощутимо полезным, центральная нервная система уже сама стремится его поддерживать. Включаются механизмы фильтрации — торможения тех мыслей или действий, которые могли бы вызвать стрессовую реакцию. (Рис.2)
Т.е., в ходе терапии требуется изменить гомеостаз1 на гомеостаз2, и намного проще это сделать, приучая организм к низкому уровню активации симпатической системы. Это можно проиллюстрировать на графиках:
Рисунок 1. Активация симпатики при сессиях 1 раз в неделю.
Рисунок 2. Активация симпатики при сессиях 1 раз в 2-3 дня.
Итак, подытожим:
Терапия тревожного расстройства и панических атак с помощью технологии RPT наиболее продуктивна в формате интенсивной терапии, и действует за счет существенного снижения преобладающего уровня возбуждения симпатической системы. Данный вид терапии позволяет устранить причины — ассоциативные программы, запускающие приступы тревоги и паники, и как следствие – сами эти приступы, в короткие сроки (2-3 недели) без необходимости выработки специфических когнитивно-поведенческих навыков.
P.S. Если статья была Вам полезна, нажимайте спасибо и делайте репост в соцсетях, чтобы способствовать улучшению жизни !
Малинина Марина Валерьевна
Источник: