Эта история не столько про ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) на фоне 8 марта, сколько про отношения вообще. Она просто произошла 8 марта. Ей со мной поделился на выходных один знакомый. Он человек прямой, жесткий, мыслит конкретно и прямо.
Напомню, сначала история, потом психологические размышления по ее поводу.
История третья. «Трындец какой-то».
Рассказ моего знакомого.
«Недавно жена мне заявила: «Я дома убираюсь каждую неделю. Домработнице мы бы платили за уборку 2000 руб. за раз. Считаю, что ты мне должен выдавать больше денег на карманные расходы». Блин, я сколько могу столько и отдаю. Мне не жалко. У меня просто иногда и своих карманных денег нет. Но тут другое взбесило. У меня сразу три жестких ответа созрело. По степени жесткости.
Легкий. Захотелось спросить: «А когда я дома убираюсь, посуду мою, за детьми в садик хожу и пр., мне тоже кто-то карманные деньги выдавать должен? И кто тогда?»
Потяжелее. Можно было процитировать классика: «Проститутка обходится дешевле, чем любовница. А любовница дешевле, чем жена». И предложить больше не возвращаться к этому контексту в отношениях. А признать то, что каждый кладет в общий семейный котел то, что есть и то, что может, и из котла берем все поровну. И да, иногда, оставаясь голодными, но все вместе, хоть и каждый по — своему.
Самый тяжелый ответ. Холодно посмотреть в глаза и жестко спросить: «Сколько стоили твои услуги по вынашиванию детей и их грудному кормлению? И сколько стоило все остальное? Давай, я оплачу и мы с детьми больше никогда тебя не увидим».
Конечно, я промолчал. Но вечер был для меня испорчен».
Психологическая составляющая.
Не редко, каждый из супругов считает, что его вклад в «общий котел» больше, чем у другого. Хотя оба признают, что сравнить вклад каждого невозможно. Он слишком разный. Более того, оба постоянно живут в ситуации, когда какие-то потребности не удовлетворяются хронически. И тут два сценария.
Первый. Инфантильный. Начинаем обвинять другого в том, что он не удовлетворяет мои потребности. Или удовлетворяет, но не так как хочется. И пусть он платит какую-то контрибуцию за это. Ведь я же «все для него/нее делаю». Например, пусть отдает деньгами. Деньги – универсальный ресурс, поэтому мысль о них кажется адекватной. И тут либо отношения заходят в тупик, либо становятся «товарно-денежными» и, через какое-то время, заходят в тот же тупик.
Второй. Взрослый. Признаем, что удовлетворение моих потребностей это мое личное дело и моя ответственность. Партнер волен сам выбирать хочет он/она в этом участвовать или нет. Хорошо если «да». Ничего страшного если «нет». Мы видим картину наших отношений в целом и чувствуем баланс между тем, что отдаем и тем, что получаем. Не понимаем и подсчитываем, так как это ни понять, ни посчитать невозможно, а именно чувствуем и переживаем. Не какую-то ситуацию отдельно, а исходя из всей картины отношений. Если обнаруживаем, что баланс нарушен, то либо принимаем решение о том, что отношения завершены, либо трансформируем их в диалоге.
К сожалению, либеральная хрень, пардон ценности, из области общественных отношений проникла в отношения семейные. Западные страны заплатили за это тем, что на 100 свадеб приходится до 70 разводов в год. В России уже 50 разводов на 100 свадеб. Мы равны перед богом, законом и человеческой этикой. Но мы не равны в семье. У нас у каждого свои роли, зоны ответственности, задачи и ресурсы. Каждый из нас главный, но в чем-то определенном. Если мне жена говорит заехать и купить лекарства для детей, я беру под козырек, не спорю и еду покупаю именно то, что она мне сказала. Так как вопрос здоровья детей курирует она и я ей доверяю. Если я говорю, что надо ужаться в расходах, так как задержка с доходами, то ужимаемся. Так как я отвечаю за доход и она мне доверяет. Если же стороны не доверяют друг другу, то они обречены на постоянную борьбу за власть внутри семьи и контроль друг за другом.
Ну а монетезировать семейные отношения дело совсем хреновое. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Козлов Вячеслав Валерьевич
Источник: